В четверг, 2 октября, в день памяти святых благоверных князей Феодора Смоленского и чад его Давида и Константина Ярославских и священномученика Константина Голубева, пресвитера Богородского и сним двух мучеников, на Пересветовском подворье была совершена Божественная Литургия; накануне было отслужено всенощное бдение.

Святой благоверный князь Феодор, Смоленский и Ярославский, по прозванию Черный, родился в грозную для Руси годину монгольского нашествия, около 1237-1239 года, и был в крещении наречен во имя святого великомученика Феодора Стратилата(память 8 февраля), особо почитаемого русскими князьями-воинами. Воинскими подвигами суждено было Богом прославиться в Русской земле и святому князю Феодору. В 1239 году, когда молитвами Пресвятой Богородицы святой воин-мученик Меркурий(память 24 ноября) избавил Смоленск от Батыева пленения, отрока Феодора в городе не было: его увезли и укрыли на время войны в безопасном месте. В следующем, 1240 году умер его отец, князь Ростислав, правнук благоверного князя Ростислава, Смоленского и Киевского († 1167; память 14 марта).

Старшие братья, наследники, поделили между собой земли отца своего, выделив младшему — отроку Феодору маленький Можайск. Здесь прошло его детство, здесь учился он Священному Писанию, церковной службе и воинскому искусству.

В 1260 году святой князь Феодор женился на Марии Васильевне, дочери святого благоверного князя Василия Ярославского († 1249; память 3 июля), и стал князем Ярославским. У них родился сын Михаил, но вскоре святой Феодор овдовел. Он много времени проводил в ратных трудах и походах, сына его воспитывала теща, княгиня Ксения. В 1277 году соединенные дружины русских князей, среди которых был святой Феодор, в союзе с татарскими войсками, участвовали в походе в Осетинскую землю и во взятии «славного града их Тетякова». Союзные войска одержали в этой войне полную победу. Дело в том, что со временсвятого Александра Невского († 1263; память 23 ноября) ханы Золотой Орды, видя несломленную духовную и военную мощь православной Руси, были вынуждены изменить свое отношение к ней, стали привлекать русских князей к союзу, обращаться к ним за военной помощью. Русская Церковь промыслительно использовала это сближение для христианского просвещения инородцев. Уже в 1261 году стараниями святого Александра Невского и митрополита Кирилла III в Сарае, столице Золотой Орды, была учреждена епархия Русской Православной Церкви. В 1276 году Константинопольский Собор под председательством патриарха Иоанна Векка (1275-1282) отвечал на вопросы русского Сарайского епископа Феогноста о порядке крещения татар и принятии в православие бывших среди них монофизитов и несториан. В эти годы и оказался в Орде святой князь Феодор. Отличавшийся ратными подвигами в осетинском походе, он вызвал к себе особенное расположение хана Менгу-Темира, почтительно относившегося к Православной Церкви, выдавшего первый ханский ярлык о церковной неприкосновенности митрополиту Кириллу. В летописи сказано: «А князя Феодора Ростиславича царь Менгу-Темир и царица его вельми любяше и на Русь его не хотяше пустити мужества ради и красоты лица его». Три года пробыл святой Феодор в Орде. Наконец, «царь отпустил его с великой честью», и князь прибыл в Ярославль. К этому времени супруга его, Мария, уже умерла, в городе правила княгиня Ксения с внуком Михаилом. Ярославцы не приняли вернувшегося из Орды князя: «не прияша его во град, но рекоша ему: «Сей град княгини Ксении и есть у нас князь Михайло»».

Святой Феодор должен был вернуться в Орду. Царица, жена хана Менгу-Темира, «его любяше зело и хотяше за него дщерь свою дати». Такой брак имел бы для Руси большое значение. Хан долго не соглашался на него, считая русских князей своими «улусниками» (т. е. вассалами, подданными). Выдать дочь за русского князя, значило признать за ним равное достоинство. И еще важнее: это значило для хана признать превосходство Православия, потому что прежде венчания нужно было, чтобы татарская царевна приняла святое Крещение. Хан пошел на это, слишком важен для него был союз с Русью: «и царевну повелел за князя Феодора дати, и повелел ее прежде крестить, а православной веры не повелел осквернить». Так женился святой Феодор на дочери могущественного хана, нареченной в крещении Анной. «Царь же его весьма чтил и повелел ему садиться напротив себя, построил ему дворец, дал князи и боляре на послужение».

Там, в Орде, и родились у святого Феодора Черного его сыновья — святой благоверный князь Давид († 1321) и святой благоверный князь Константин. Огромное влияние, которое святой Федор приобрел в Орде, он использовал во славу Русской земли и Русской Церкви. Православие все более укреплялось среди татар, ордынцы усваивали русские обычаи, нравы и благочестие. Русские купцы, зодчие, мастера несли русскую культуру на берега Дона, Волги, Урала и дальше до самой Монголии. До сих пор археологи находят православные иконы, кресты, лампады по всей территории прежней Золотой Орды, вошедшей в состав России. Так начиналось великое миссионерское движение Русской Церкви на Восток, просвещение светом Евангельской истины всех племен до Великого океана. Русские православные князья и их дружинники, участвуя, как союзники, в монгольских походах, узнавали и осваивали бескрайние просторы Азии, Сибири и Дальнего Востока. В 1330 году, всего через тридцать лет после смерти святого Феодора Черного, китайская летопись напишет о русских дружинах в Пекине.

Святой Феодор жил в Сарае до 1290 года, когда «пришла ему весть с Руси, от града Ярославля, что его сын первый, князь Михаил преставился». Дав князю богатые дары и большую дружину, хан отпустил его на Русь. Вновь став князем в Ярославле, святой Феодор начал ревностно заботиться об усилении и благоустроении своего города и княжества. Особенную любовь проявлял он к обители Преображения Господня. Слава его гремела по всей Руси, все князья искали с ним дружбы и союза. Но он больше всех любил сына святого Александра Невского, Андрея Александровича, поддерживал его во всех начинаниях, когда тот был великим князем Владимирским, ходил с ним в походы, делил радость побед и горечь поражений. В 1296 году едва не разразилась кровопролитная братоубийственная война между двумя группами князей: на одной стороне были святой Феодор и великий князь Андрей, на другой — святой Михаил Тверской († 1318; память 22 ноября) и святой Даниил Московский († 1303; память 4 марта). Но кровопролитие Божией помощью удалось предотвратить. На Владимирском съезде князей (1296 г.) епископ Владимирский Симеон и епископ Сарайский Измаил сумели внести мир в обе стороны. Сам факт участия в съезде святого князя Феодора и сарайского Владыки Измаила говорит о том, что первый употребил все свои дипломатические дарования и влияние в Орде, чтобы способствовать установлению мира в Русской земле. Не порывались связи святого Феодора Черного и с его отчизной — Смоленском, хотя княжить ему там было непросто. Так, в 1297 году святой Феодор ходил походом к Смоленску восстановить свои законные права на Смоленское княжение, захваченное его племянником. Но взять город и стать снова Смоленским князем ему в этот раз не довелось.

Вскоре после того похода святой князь-воин занемог. 18 сентября 1299 года угодник Божий повелел перенести его в Спасо-Преображенский монастырь и принял монашеское пострижение. Во время самого окончания обряда святой Феодор попросил прервать священнодействие. По благословению игумена, во исполнение воли умирающего, князя вынесли на монастырский двор, куда сошлось уже множество ярославцев. «И исповедался князь пред всем народом, если согрешил пред кем или нелюбие держал на кого. И кто пред ним согрешил и враждовал на него — всех благословил и простил и во всем вину на себя принял пред Богом и людьми». Лишь после этого решился смиренный воин завершить свой необычный и многотрудный жизненный путь принятием ангельского образа.

Всю ночь игумен и братия молились над святым князем. В два часа ночи начали звонить к утрене. Напутствованный Святыми Тайнами Христовыми, святой Феодор безмолвно лежал на своем иноческом ложе. Когда же иноки начали третью «Славу» Псалтири, он осенил себя крестным знамением и предал душу Господу. Вид его в гробу был необычен: «Чудно бе зрети блаженнаго, на одре лежаща не яко умерша, но яко жива суща. Светилось лице его, солнечным лучам подобно, честными сединами украшено, показуя душевную его чистоту и незлобивое сердце».

После него в Ярославле правил его сын — святой Давид († 1321). Второй из его младших сыновей, святой Константин, видимо, почил ранее. Церковное почитание святого князя Феодора в Ярославской земле началось вскоре после его смерти. В 1322-1327 годах по благословению и заказу епископа Ростовского Прохора в память почитаемого Владыкой святого Феодора было написано и украшено миниатюрами знаменитое Феодоровское Евангелие. Епископ Прохор был прежде игуменом Спасо-Преображенского монастыря в Ярославле. Вероятно, он лично знал святого князя, мог быть очевидцем его пострижения и всенародного покаяния. Историки думают, что лучшие миниатюры, вшитые в эту драгоценную рукопись, принадлежали более раннему Евангелию, владельцем которого был сам святой Феодор Черный и которое он привез с собой в Ярославль как благословение из родного Смоленска.

5 марта 1463 года были обретены в Ярославле мощи святого князя Феодора и чад его, Давида и Константина. Летописец, очевидец события, записал под этим годом: «Во граде Ярославле в монастыре Святого Спаса лежали три князя великие, князь Феодор Ростиславич да дети его Давыд и Константин, поверх земли лежали. Сам же великий князь Феодор велик был ростом человек, те у него, сыновья Давид и Константин, под пазухами лежали, зане меньше его ростом были. Лежали же во едином гробе». Эта черта физического облика святого князя так запечатлелась в восприятии очевидцев и современников обретения его мощей, что запись об этом вошла в Проложные жития князя Феодора и в Иконописные подлинники.

Житие святого князя Феодора Черного было написано вскоре по обретении мощей иеромонахом Ярославского Спасского монастыря Антонием, по благословению митрополита Московского и всея Руси Филиппа I. Другая редакция Жития была написана Андреем Юрьевым в Кирилло-Белозерском монастыре. Третье, наиболее подробное Житие святого Феодора вошло в «Книгу степенную царского родословия», составленную при царе Иоанне Грозном и митрополите Макарии. Русский народ сложил о святом князе Феодоре духовные песни, которые на протяжении столетий распевали «калики перехожие». В них прославляются благочестие и правосудие, милосердие и благотворительность святого, его забота о строительстве и украшении храмов (см.: Митрополит Ярославский и Ростовский Иоанн (Вендланд). Князь Федор Черный. — «Богословские труды», сб. Х1, М., 1973, С. 55-77). Сложность исторических судеб, суровость эпохи, бесчисленное множество врагов — не личных, но врагов России и Церкви, — только ярче подчеркивают для нас величие подвига святых созидателей России.

Священномученик Константин Алексеевич Голубев, Богородский протоиерей родился в 1852 году в селе Барановке Вольского уезда Саратовской губернии в семье псаломщика, и во святом Крещении был наречён именем благоверного князя Константина Ярославского, Чудотворца (память 19 сентября). Отец его отошёл ко Господу, когда мальчику исполнилось 9 лет. Вскоре после смерти отца Константин поступил в Саратовскую Духовную Семинарию, которую окончил по первому разряду.

Когда Константину исполнилось 24 года, он почувствовал в себе дар миссионерского служения. Он вступает в Саратовское братство Святого Креста и по благословению епископа Саратовского и Царицынского Тихона отправляется в качеств миссионера Братства в родное село Барановку, население которого находилось под сильным влиянием старообрядцев. Константин Алексеевич был уверен, что отход от Церкви происходит только тогда, когда нет церковной проповеди и подлинного просвещения. Первым делом он основал церковно-приходскую школу. Помогал молодому миссионеру настоятель местного храма М. Васильев, поддерживало его и Вольское земство.

Круг его миссионерской деятельности постепенно расширялся — по благословению преосвященного Тихона он назначается в 1876 году учителем русско-славянского языка Вольского Духовного училища и миссионером братства Святого Креста, руководителем миссионерских бесед и основателем просветительской библиотеки в городе Вольский. Ещё через три года преосвященный Тихон, учитывая успех Константина Голубева на миссионерском поприще, назначает его противораскольничим и противосектантским миссионером Саратовской епархии.

Деятельность Саратовского епархиального миссионера обратила на себя внимание митрополита Московского и Коломенского Сергия (Ляпидевского). 4 марта 1895 года он определяет Константина Голубева в Богородск на протоиерейскую вакансию. 12 марта 1895 года епископ Можайский Тихон (Никаноров) рукоположил Константина Голубева во священники. Отец Константин очень быстро завоевал расположение не только православных верующих, но и православных старообрядцев. В том же году отец Константин вошёл в число обязательных директоров Богородского уездного отделения попечительного о тюрьмах Комитета и стал принимать активное участие в его деятельности на пользу заключённых — так, он совершил богослужение в тюремном храме, покуда туда не был определён постоянный священник. За свою деятельность по обращении из старообрядчества и сектантства отец Константин был награждён наперсным крестом. Весной 1896 года его назначают председателем Богородского Богоявленского отделения Кирилло-Мефодиевского братства.

В 1897 году отец Константин Голубев избирается на три года членом попечительного совета Богородской женской протогимназии. Занятия в попечительном совете открыли перед священником проблемы религиозного образования и просвещения женщин в России, от которых в значительной мере зависело религиозно-нравственное воспитание народа. Какие будут женщины в стране, считал батюшка, какова будет их вера и религиозная просвещённость, такими будут и граждане России. Это имело особенное значение для фабричных городов, каким был Богородск в то время. И в 1900 году отец Константин открыл при Богоявленском соборе женскую церковно-приходскую школу, в которой состоял заведующим и законоучителем. В 1901 году его избрали членом Богородского Комитета народной трезвости. При этом он не оставлял миссионерской деятельности.

Несмотря на огромную пастырскую деятельность, отец Константин находил время и для своей семьи. Семья у него была большая, дружная, дети — а их было семеро — воспитывались в строго православном духе. Две старшие дочери его были замужем за священнослужителями, старший сын, митрофорный протоиерей Константин Константинович Голубев, в послевоенные годы был настоятелем Троицкого храма в Наташине, а младший, Леонид Константинович, окончил М.Д.А. и позднее был педагогом и директором средней школы.

Отец Константин, по свидетельству членов семьи, был духовно близок священномученику протоиерею Иоанну Восторгову (память 23 августа), часто бывал в Москве, служил в Покровском соборе и Чудовом монастыре, а в приезды Государя Императора Николая II был участником торжественных молебнов в Кремле. После совершённого государственными преступниками переворота 1917 года начались жестокие гонения на Церковь Христову. Докатились они и до тихого Богородска. Хотя новая богоборческая власть ещё не вполне была установлена в Богородске, отца Константина довольно быстро арестовали. Несколько дней его содержали под арестом в Богородской тюрьме, а затем без суда и следствия приговорили к смертной казни. По-видимому, о том, что он будет расстрелян ему было объявлено, так как после этого он передал из тюрьмы на волю свой наперсный Крест и служебник.

О подробностях гибели протоиерея Константина мы узнаём из доклада члена Всероссийского Церковного Поместного Собора 1917-1918 годов В. П. Шеина, впоследствии новомученика архимандрита Сергия (память 31 июля), расстрелянного в 1922 году вместе со священномучеником митрополитом Петроградским и Гдовским Вениамином (Казанским, память 31 июля). Возможно, что мученический подвиг отца Константина и многих свидетелей веры первых лет гонения на Церковь Христову явился примером для архимандрита Сергия свидетельства за истину «даже до крови». В докладе будущего мученика мы читаем такие слова о смерти отца Константина: «При расстреле в Богородске Московской епархии протоиерея отца Константина Голубева, убийцы нанесли ему только рану и ещё живого бросили в яму и стали засыпать землёй. Несчастный поднимал из ямы голову и молил прикончить его; находящаяся при этом дочь его на коленях с рыданиями умоляла также, чтобы отца не хоронили живым, но ничто не помогало, и злодейство было доведено до конца. Его засыпали живым».

Свидетели расстрела священника вспоминали, что вместе с отцом Константином были расстреляны женщина, бесстрашно его защищавшая, и воин, отказавшийся привести в исполнение смертный приговор. Их тела были сброшены в тот же ров. По свидетельству старшей дочери убиенного протоиерея Марии Константиновны, приговор привёл в исполнение некий Белов. Больная совесть, очевидно, тревожила убийцу. Ему не раз являлся покойный отец Константин. И вот однажды, увидев свою жену, вошедшую в дом с неубранными волосами, Белов в припадке умопомешательства принял её за расстрелянного священника и, выстрелив, убил её, а затем застрелился сам.

Многие десятилетия место кончины отца Константина на опушке соснового бора за городским стадионом г. Богородска почиталось благочестивыми жителями, хотя безбожники не раз выравнивали маленький холм, пытаясь уничтожить все признаки погребения мученика, духовные дети и почитатели отца Константина вновь и вновь воссоздавали его, принося на могилу цветы, иконы и свечи, возжигали лампаду, служили панихиды по убиенному протоиерею.

Так память о выдающемся миссионере и мученике дошла до нашего времени. В конце 1995 года были открыты нетленные мощи отца Константина, а также останки убиенных с ним воина и мученицы.

Канонизован священномученик протоиерей Константин Голубев как местночтимый святой Московской епархии в 1996 году. Причислен к лику святых новомучеников и исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания.